Вход ·
Личные сообщения() ·
Новые сообщения ·
Участники ·
Правила форума · Поиск ·
RSS 
|
ля Дуэль
|
|
| Светлана | Дата: Суббота, 15.12.2012, 22:10 | Сообщение # 1 |
Профессионал
Сообщений: 424
Награды: 4
Репутация: 2
Статус: Offline
| Название произведения: ля Дуэль
Автор: к вашим услугам
Бета: аналогично
Разрешение на копирование: с моего дозволения и только так
Рейтинг: убийства, а потому сами решайте, нужно ли это детишкам
Жанр: покривим душой и обзовем фэнтези
Пейринг: со шпагой если только 
Описание: поток сознания человека, которому предстоит умирать и убивать
От автора: ну, вообще-то это обычный сон из прошлой жизни. Время от времени нечто подобное меня посещает и напоминает. Именно этим объясняется стиль повествования. Слава всем богам, не белый стих, но определенная ритмика должна улавливаться.
Статус: закончен
Время работы. Обычнейший день.
Под вечер — шпага, гитара, вино.
(с)
У меня не мысли грязные, а воображение активное. Иногда слишком.
|
| |
| |
| Светлана | Дата: Суббота, 15.12.2012, 22:26 | Сообщение # 2 |
|
Профессионал
Сообщений: 424
Награды: 4
Репутация: 2
Статус: Offline
| Дуэль
А за окном – зеленый отсвет неба. Рассвет зеленый – это просто глупость, хотя и приходилось о нем слышать. Встречал упоминания, читал, а вот не верил. Хоть и логично – между синью ночи и алым бойким солнцем, должен быть зеленый. Теперь увидел – надо ж, в первый раз. Оно же и в последний, может быть.
Гусиное перо ложится в руку. Чего бы написать? Нет, это, право, даже как-то странно. Когда начнут судить и помнить по этому бумажному клочку, по нескольким строкам, гадая, какая блажь виной поступка, меня уже не будет.
Блажь? Ну, да. Когда, не помня себя, ввязываешься в ссору. Когда кричишь и споришь до хрипоты, прекрасно зная, что все бесполезно, но отступать нельзя – ну, как еще назвать? Ну, если только: глупость, ярость, дерзость? Несдержанностью, в конце концов. Хотя… понятья эти слишком далеки.
Себя я не считаю виноватым или неправым, и точно ни о чем не буду сожалеть. До победного конца, до самой смерти, которая, скорей всего наступит. Сегодня.
Чернила пачкают перо, отрывисто выводят на листе – летящее, чуть небрежно, но красиво. И нервно. Мой почерк когда-то назвали очаровательным, кто это был? Сейчас не вспомнить:
«Прости, отец».
Ну, вот и раз. С чего «прости» раз ты не сожалеешь? За смерть? За то, что оставляешь на старости лет одного?..
Глупости. Кому поддержать найдется, да и отец привык. Он крепок, потому и отправил туда, где ты сложишь голову сегодня – ко двору, будь он неладен.
Скопище болванов, подхалимов, шаркунов и трусов. Впрочем, не все они, как выяснилось, бросают гадости в спину, кое-кто – в лицо. И отвечать готовы, особенно, когда уверены в победе.
Лист отправляется на поднос и вспыхивает крылом чудесной птицы, когда его касается огонь.
«Мой дорогой и любящий отец»…
Да, от такого обращенья у старика случится приступ и удар! Гори закатным пламенем бумага!..
Очередной листок, готовый вытерпеть очередное ж надругательство. Вперед:
«Уважаемый»…
Вот на этом и закончим. Как и с сухостями и официалом.
А зелень чуть светлеет. Интересно, увидеть то, во что не верил к удаче или к близкой смерти? Часа чрез два и выясним.
Забавно.
От интереса расхотелось умирать, хотя и раньше не особенно хотелось.
В распахнутые ставни дышит ветер, и никто больше не станет кричать, чтобы ты сейчас же слез с подоконника, и даже не думал падать и ломать шею. Весело.
Я выгибаюсь и зеваю. Смеюсь внезапно подступившему безумью и перекидываю ногу на улицу – граница. Сидеть на грани, на тонком мостике меж небытием и жизнью – лучшая иллюстрация к происходящему, и не сказать, чтобы очень уж сентиментальная. Ты всегда считал – если суждено упасть, то лучше самому шагнуть с обрыва...
Сегодня и проверим.
«Ты знаешь, папа, я безумец. Во-первых, потому что ввязался в заведомо неудачный расклад, а во-вторых, нисколько не жалею. Услышь ты все, чем… хм… «восхитился» я, то поступил бы, может, даже жестче. И вызвал не двоих, а четверых. Особенно в том же возрасте, а характеры у нас похожи».
Вот и хватит. Пусть шансы минимальны... все же есть. А в долгие объяснения вдаваться – лишь бумагу тратить. Понадобится – позже расскажу, а если нет, то этого довольно.
Твой сын не сомневается и весел. Слышишь, отец? И не жалеет ни о чем.
Бутылка вина так и осталась на столе нетронутой. Красное вино – это та же кровь, а ее этим утром суждено пить шпагам. Пусть. Ну, а бутылка – тоже дама. Ей на роду написано дождаться.
Время работы. Обычнейший день.
Под вечер — шпага, гитара, вино.
(с)
У меня не мысли грязные, а воображение активное. Иногда слишком.
|
| |
| |
| Светлана | Дата: Суббота, 15.12.2012, 22:44 | Сообщение # 3 |
|
Профессионал
Сообщений: 424
Награды: 4
Репутация: 2
Статус: Offline
| ***
А их ты все же недооценил.
Конечно, знал, что явятся с поддержкой, ведь шли не просто так, а убивать. И им не до понятий глупой чести, не до удобного мальчишества и моды.
Да уж, действительно, удобно и, ... пожалуй, честно. Все же честно. Теперь их можно даже уважать. Пусть фарс и отыграют до конца, но хоть не лгут – убьют. И ежели понадобится – в спину.
Скольких они привели? По двое секундантов, и всяк из них готов при случае помочь. А сколько схоронилось за стенами, а сколько с арбалетами в кустах? Впрочем, это уже смешно и слишком много чести – для одного безумного мальчишки.
Честь…
Ну что ты привязался к ней сегодня? Этой дамой и без тебя уж пользуется всякий, кому не лень. Иль, уж скорее, пользует ее. Как девку из дешевого борделя. И прикрывает ею, как щитом, дурное: помыслы и планы, что на проверку вовсе не чисты.
А утро замечательно игриво. И восхитительно. И солнце блещет, как никогда, наверно, не сверкало. А воздух легок и прозрачен, как после грозы, хотя ее и не было. Был только лишь рассвет – зеленый.
Ты дышишь и не можешь надышаться и улыбаешься светло как никогда. И безумно, конечно. Без этого безумства слишком легко сойти с ума, но нужно ж доиграть и взять от жизни все, лицом в грязь не ударив.
Кому ты должен? Ну, конечно же, себе.
- А вы я вижу… - он запинается некстати, - секундантов не позвали, сударь?
- Помилуйте, достаточно и вас.
Во двор аббатства плещет солнце, а камни шепчут в исступленье: в нынешний век дерутся слишком много, и преимущественно здесь. К богу, что ли ближе? Впрочем, не веришь ты в милости Творца, как и речи святош. И начинать не стоит.
Камни уже слишком привыкли пить кровь, им мало, и постоянно хочется еще. Они уже не выбирают, чью именно: гордецов ли, трусов, самоуверенных, несчастных иль влюбленных...
Да, именно, как ты сейчас влюблен: и в эту жизнь, и в мир, и в древнюю столицу. Всего себя бы им сейчас отдал!.. Вообще-то и отдашь – чуть погодя, конечно, и, выдрав бесконечные минуты, которыми все также не надышишься.
- Что ж вы примерзли, господа? Весна уж точно для сего негодна.
«Иль, может, сомневаетесь? Ох, зря», - довольная усмешка. И злая, способная расшевелить и камень уже сейчас, а лет чрез пять… Наверное, о том сейчас не стоит? Слишком дерзко строить планы, покуда жизнь висит на волоске.
Свист выхваченной стали – в тон ветру опалившему лицо. И злая же веселость – невероятно-спокойная, все замечающая и сдерживающая ярость – именно та, что в схватке и нужна.
Противник – тот, кто первый – вдруг зеленеет и отводит взгляд. Смотрит куда-то за спину, цепенея. Секунды промедления довольно, чтобы свершить решающий удар, но ты не смеешь, замирая. Глупо очень, но что поделать – цепенеешь – также как и он.
Кто-то приехал. Просто так, случайно, иль слышал ваш вчерашний разговор? На сообщников ведь так не смотрят, право, сообщникам лишь вежливо кивают. А значит, появился шанс на честность. Ты словно вынул туз из рукава, и карту эту непременно разыграешь.
- Ну, что же вы опять остановились?
Они мнутся, косясь на черную карету у ворот. И предлагают драться по очереди, не одновременно. Ты смеешься. Потому что главным теперь становится не сбить дыхания. И расправиться с первым, как можно раньше, не подставившись и не получив ранений.
Это просто.
Творец, Создатель, Дьявол или как тебя еще? Кем ни был бы и как ни назывался б, но все равно спасибо, хоть я в тебя и не верю. Дева удачи, оказывается, не такая уж ветреная особа, и любит нежно и трогательно. Меня.
Клинки поют и пьют – радость схватки и солнце, и воздуха, и сердца нервный ритм, и вскрики, и отчаянные стоны. Ты дотянулся или все ж тебя? Но это, кажется, неважно, безразлично и мелочно. Внимания, уж точно недостойно.
Ты, наконец-то, научился танцевать – не на балу, лаская осторожно изящной кисти шелк, ловя мираж улыбки и томный взмах ресниц – сжимая шпагу, пожалуй, лучшую и верную подругу.
Когда-нибудь ты думал об оружье, как о даме?
Наверно, нет. Скорее, как о птице в небе. И схватка уж не танец, а полет. Стремительный и спорящий с ветрами и даже с бурей, когда неверный взмах крыла иль слишком резкий, грубый или слабый готов убить.
Но что же это?! Все?..
Невероятно. И даже, кажется, обидно: уж слишком быстро все закончилось.
Два тела. И камни, радостно шурша, пьют кровь. Они получили жертву на сегодня. И рады.
Голова слегка кружится. От потери крови или обычной усталости. И очень хочется домой.
Ты поворачиваешься на каблуках, держа прямее спину, хотя плечи и так не собирался опускать. Киваешь неожиданному спасителю, ну кто бы мог представить, что им окажется этот человек?
Советник короля и враг отца, противник. И что ему до твоей жизни?..
Но об этом после. Пока просто киваешь и, не роняя слов, уходишь. Чудом добираешься до дома, чтобы упасть в кресло и проспать остаток дня.
Бутылка та же, на столе, и кровь в бокале – алая, густая. Сегодня ты поил ей всех, до кого мог дотянуться, настало время пить и самому. Письмо же отправляется в камин. Топить его весною неприлично, но что за дело до того сейчас? Сожженные и не нашедшие ответа листы читает Дьявол и смеется. Ну что же, пусть. Сегодня ты повеселил его достаточно.
Кровь в бокале. Такая сладкая, что хочется кричать или, скорее, выть, но ты смеешься. А за окном закат, и сумерки вновь зелены.
Время работы. Обычнейший день.
Под вечер — шпага, гитара, вино.
(с)
У меня не мысли грязные, а воображение активное. Иногда слишком.
|
| |
| |
|
Поиск
|
 |
|
