Вход ·
Личные сообщения() ·
Новые сообщения ·
Участники ·
Правила форума · Поиск ·
RSS 
|
Танец
|
|
| Lorileia | Дата: Понедельник, день тяжелый(((, 15.10.2012, 09:06 | Сообщение # 1 |
Любитель
Сообщений: 17
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: Offline
| Название: Танец
Автор: Lorileia (Елена Крымова)
Бета: tongue
Рейтинг: PG
Жанр: фентези
Саммари: Мир рядом удивительнее, чем нам кажется
Дисклеймер: права на мир и оригинальных героев принадлежат автору.
Статус: завершен.
От автора: критика приветствуется
|
| |
| |
| Lorileia | Дата: Понедельник, день тяжелый(((, 15.10.2012, 09:07 | Сообщение # 2 |
|
Любитель
Сообщений: 17
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: Offline
| Танец
На лестнице, ведущей в мансарду, раздался тяжёлый надрывный кашель. Через минуту порог залитой светом комнаты переступил Шарль. Анри и раньше знал, что друг болеет, однако он не представлял, что болезнь зашла столь далеко. Несмотря на по-летнему тёплый осенний день, Шарль был укутан с ног до головы, но даже тяжелое пальто не помогало человеку согреться.
- Анри, пустишь в свою берлогу на пару дней, пока я с кредиторами дела улажу?
- Оставайся, всё равно на три дня уезжаю, - художник с раздражением бросил кисти. Фон заказанной к выставке картины он приготовил ещё неделю назад, но сама задуманная композиция – бесшабашный танец, никак не выходила. Анри долго мучался с цветом, выбирая то лиловый, то ярко-красный, то лимонный. Сегодня решение пришло само собой – оранжевый! Яркий, сочный, словно танцуют не люди, а ожившие языки пламени. И вот уже почти пять часов он пытался воплотить задумку в жизнь, постоянно меняя оттенки. Но ещё хуже обстояло дело с самими танцорами, в них не чувствовалось движение, словно фигуры упрямо пытались сопротивляться.
- Шарль, ты не спишь там?
- Нет, пока в бутылке ещё осталось вино, - раздался хриплый смех.
- Мне нужно, что бы ты изобразил несколько танцевальных па, - художник устало сел на стул и взял лист для эскиза.
- Друг, ты кажется забыл, что мой жанр шансон, а не канкан. И я был лучшим шансонье, чёрт возьми! Та-да-рэ, та-да-рам, - попробовал напеть Шарль, но тяжёлый кашель вновь сотряс плечи и он привычным жестом приложил платок к губам. - Хотя, если было так, как ты сказал, то я не прятался бы сейчас от кредиторов, – певец хмуро глянул на алые капли крови, оставшиеся на платке. – Впрочем, если у тебя найдётся ещё бутылка, я станцую и канкан в голом виде! – внезапно развеселился Шарль.
Языки огня из разожжённого камина освещали фигуру человека с высоко поднятыми руками. Изрядно захмелевший Шарль чуть пошатывался и был отвратительным натурщиком. Иногда он принимался кружить по комнате, мурлыкая под нос самую знаменитую свою песню: «Та-да-рэ, та-да-рам». Но у Анри уже не хватало сил сердиться. На столе, на стуле, на полу валялись десятка полтора эскизов, а художник всё не мог ухватить нужное ему движение.
- Всё, хватит на сегодня, - он прикрыл глаза, чтобы не видеть столь раздражающего его сейчас собственного творения. – Порой я поражаюсь собственной бездарности, - с горечью произнёс Анри, массируя ноющие виски.
- Да брось ты прибедняться, - пьяненький шансонье с тоскою смотрел на огненный контур своего тела, запечатлённый на тёмном фоне холста. - Твои картины переживут тебя, а что останется после меня? Как бы я хотел навсегда остаться в этом холсте и больше ни о чём больше не думать, кроме танца.
- Если в тебе вдруг пробудился пророк, так место в вечности ты уже заработал. Писал ведь я с натуры, - художник ещё раз придирчиво взглянул на стоящий на мольберте холст. Ведь всё правильно и тёмный приглушенный фон, и танцующий огненный человек, но вот жизни в картине нет!
- Ну, да, моя голая задница удостоилась чести быть запечатленной на шедевре, - съязвил Шарль. - Впрочем, я толкую не об этом. Понимаешь, что у меня в жизни сейчас осталось? Съеденные чахоткой лёгкие? Потерянный голос? Кредиторы, рвущие со всех сторон?
- А Лаура, Лори? Она ведь тебя любит!
Шарль дёрнул плечом, не желая отвечать на этот вопрос.
- Я бы отдал всё, чтобы оказаться сейчас там и просто веселиться.
- Слава богу, подобные метаморфозы невозможны! А тебе уже на сегодня хватит, - Анри забрал у друга остатки вина и выплеснул его в камин. – Ложись спать. Я сейчас предупрежу хозяйку, что бы не забывала тебя кормить, а сам отправлюсь вечерним экспрессом. Вернусь через три дня. И не забивай себе голову всякими глупостями, всё наладится, - посчитал нужным добавить Анри, прежде чем выйти из мансарды.
Через три дня, когда солнце неспешно ползло к закату, Анри с отрешённым видом стоял в мастерской. Незаконченная прежде картина теперь стояла завершённой. На тёмном фоне беззаботно танцевал огненный человек. В то, что Шарль, никогда не державший кисти в руках, сумел сделать невероятное – вдохнуть жизнь в холст, верилось с трудом.
Сумерки постепенно заливали небо густой синевой. Чем темнее становилось в комнате, тем ярче горела оранжевая фигура.
- Та-да-рэ, та-да-рам, - на самой грани восприятия уловил знакомую мелодию Анри и танцор изменил положение. Совсем чуть-чуть, но от натренированного глаза художника это движение не могло укрыться.
- Шарль, ты всегда был сумасшедшим, надеюсь теперь ты доволен.
Ответом был лишь тихий смех, или это воображение сыграло дурную шутку с живописцем.
Дробный перестук каблуков на лестнице сообщил о припозднившемся посетителе. Дверь распахнулась и в комнату вбежала запыхавшаяся девушка.
- Где он? Где Шарль? – она старалась говорить спокойно, хотя губы предательски дрожали. В карих глазах блестели невыплаканные слёзы. – Он от меня прячется? – Лаура постаралась смягчить шуткой свои требовательные вопросы.
Анри с сожалением смотрел на тёмноволосую красавицу, нервно меряющую шагами его мастерскую. Как рассказать ей правду, в которую и сам-то не верил. Да и вообще, найдётся ли хоть один человек, который поверит в произошедшее и не поспешит упрятать его в сумасшедший дом?
- Мы должны были встретиться с ним ещё вчера, но Шарль так и не пришёл. И сегодня к врачу не явился, я напрасно прождала его три часа, - Лаура уже не обращала на художника внимания, заглядывала за кресло, в шкаф, в любое место, где может спрятаться человек. И говорила, говорила, боясь, что Анри её остановит. – Хорошая картина получилась. Это ведь Шарль позировал? Ну, так куда ты его спрятал?! – не выдержала она, когда мест, куда может поместиться кто-то размером больше кошки, не осталось. – Я слышала, как он пел!
- Лори, мне жаль, но тебе послышалось. Шарль действительно позировал мне три дня назад, с тех пор я его не видел.
На выставке картина «Танец» произвела фурор, кто-то ругал, кто-то восхищался одинокой танцующей фигурой. Анри скептически выслушивал и похвалу, и хулу. Он и сам не знал, как относиться к своему (к своему?!) творению. Чаще других возле холста стояла чёрноволосая девушка.
- Та-да-рэ, та-да-рам, - шептала она порой доносящуюся издалека мелодию.
День выдался промозглый. Выходить из дома, а тем более переться через полгорода не хотелось, но устроитель выставки был непримирим – появился покупатель на «Танец». Анри быстрым шагом пересекал залы художественной галереи, в тайне надеясь, что Лаура не появиться по такой ужасной погоде.
Он не приходил сюда десять дней, испытывая огромную вину перед Лори. Хотя каяться особо-то и не в чем, но попробуй, объясни это своей совести, когда на тебя смотрят наполненные слезами карие глаза.
Похоже, там наверху кто-то оказался благосклонным к его молитвам, потому что тонкой женской фигуры, застывшей в скорбном молчании, в зале не было.
- Уф, - мысленно перекрестился художник, сделав шаг вперёд, да так и застыл, не в силах отвести глаз от своего холста. Теперь на картине танцевали двое – высокий мужчина и женщина с разметавшимися по плечам тёмными волосами.
- Великолепная работа, они как живые, - жизнерадостный толстяк, покровительственно похлопал Анри по плечу. – Этот «Танец» станет украшением моей коллекции.
Хозяин галереи рассыпался в комплементах художественному чутью и вкусу богатого покупателя, да и автору картины кое-что перепало от хвалебных речей.
- Неужели никто, кроме меня, не помнит, что раньше танцор был один? – Анри прикусил на языке, готовый сорваться вопрос. Перспектива провести остаток жизни в сумасшедшем доме его как-то не радовала. – Раз нельзя рассказать, можно изложить всё в дневнике, - нашёл он выход.
- Та-да-рэ, та-да-рам, - зазвенела далёкая мелодия и Шарль, чуть повернув голову, подмигнул.
|
| |
| |
| Lorileia | Дата: Понедельник, день тяжелый(((, 15.10.2012, 09:07 | Сообщение # 3 |
|
Любитель
Сообщений: 17
Награды: 2
Репутация: 0
Статус: Offline
| Мир вокруг был усеян пеплом. Серые хлопья разлетался из моего сердца, вымарывая краски из окружающей действительности. Даже медленно вальсирующие в воздухе крупные снежинки, и те сейчас приобрели тусклый серый цвет.
- Жень, сейчас идём на выставку! - Ленка запрокинула голову и попыталась поймать снежинку языком. Делать так в тридцать лет, конечно, не солидно, но моя неугомонная старшая сестра никогда не относилась к этому миру серьёзно.
За эти полгода, прошедшие со дня нелепой смерти Сашки, она с настойчивостью и упорством носорога пыталась вытащить меня из скорлупы, постоянно теребя. Я злилась, сопротивлялась её попыткам, мы даже подрались один раз.
- Всё лучше, чем твоя апатия, - философски заметила Ленка, припудривая царапину на щёке. – Тем более я победила, - хихикнула она и скрылась за дверью, пока у меня не возникло желание продолжить бой.
И вот сейчас я покорно тащилась за ней, потому что уступить и делать вид, что мне до чёртиков хочется на прибывшую в наш город выставку, было гораздо проще, чем пытаться сопротивляться.
- Женечкин, ты даже представляешь, какая это страшная сила – искусство, вот увидишь, тебе понравится, - убеждала меня, себя и мою выжженную душу Ленка.
Спорить совершенно не хотелось, и я молча кивнула, желая лишь одного - остаться наедине со своим горем.
Возле старого особняка-музея стояли укутанные в снежные пелерины ели и рябины. Два снегиря чинно склёвывали ярко-красные ягоды.
- Жень, смотри какие красавцы, - сестра помахала птицам рукой.
Да, я тоже любила так делать раньше, в другой жизни, когда ещё умела смеяться.
Но не только Ленка наблюдала за яркими птицами, из-под усыпанной снегом еловой лапы выпрыгнул рыжий котёнок. В глазах горел азарт, хвост победоносно стоял трубой.
- Глупыш, они ведь больше тебя, - сестра попыталась урезонить рыжего охотника. Но обращать внимание на такие мелочи, как не соответствие размеров, тот не собирался и сделал попытку взобраться на дерево. Попытка не увенчалась успехом, но юный хищник обладал завидным упорством.
- Видно ничей, есть хочет, сейчас спрошу что-нибудь у Зинаиды, - вздохнула жалостливая сестра.
В былые времена, я бы тоже подняла всех на ноги, накормила бы зверя, да и будущего хозяина ему нашла, а сейчас – мне нет дела до этого мира, который был ко мне так жесток.
- Ой, девочки мои пришли, - сухощавая пожилая дама спешила нам навстречу. Зинаида Петровна, искусствовед и старинная мамина подруга, обожала быть в курсе всех дел. – Женечка, что-то ты осунулась, не заболела? – она принялась с пытливым любопытством разглядывать меня с ног до головы.
Вот чего мне не хватало сейчас для полного счастья, так это длинного носа старой сплетницы! Я уже хотела сослаться на срочное дело и попросту сбежать, но сестра взяла инициативу в свои руки.
- Ой, Зинаида Петровна, как мне нужен ваш совет! Жень, ты поброди там по залам, а мы пока побеседуем, - Ленка выпроводила меня из комнаты. Что мамина подруга любила ещё больше, чем расспросы, так это когда у неё спрашивали совета.
Мне нравилось, что в залах мало людей. В преддверии Новогодних праздников народ в основном предпочитает тратить свободное время на беготню по магазинам. Вопреки Ленкиным утверждениям, что искусство страшная сила, развешанные полотна оставили меня абсолютно равнодушной. Всё вокруг было столь же бесцветно, как и окружающий мир, как разъедающая меня пустота.
Взгляд мазнул по очередному шедевру, и, зацепившись за яркие фигуры, остановился. Пять огненных танцоров кружились в хороводе. Я настолько отвыкла от насыщенных красок, что столь необычное явление меня заинтересовало. Впервые за шесть месяцев мне стало хоть что-то любопытно.
- Та-да-рэ, та-да-рам, - выводил глубокий, словно бархатный мужской голос.
Я невольно оглянулась, в музее не принято упражняться в вокале. За спиной никого не было, зал стоял пустой, даже смотрительница куда-то вышла. А мелодия продолжала звучать, дразнила, завораживала.
- Кого же ты ищешь? Ты ведь не хочешь никого видеть, - раздалось рядом, то ли утверждая, то ли спрашивая.
- Женька, если с тобой начинает говорить картина, то одно из двух – или у тебя начались галлюцинации, или ты сошла с ума, - я постаралась взять себя в руки, стремясь призвать на помощь утерянное за полгода чувство юмора. В отличие от старшей сестры, моим коньком всегда считались рациональность и взвешенность. Так не хватавшего Ленке здравомыслия досталось мне за двоих.
- Вообще-то есть ещё и третий вариант, картина действительно разговаривает, а то и поёт. Смею заметить – мой голос считался лучшим среди шансонье, - огненный танцор уселся, вытянув ноги и оперевшись спиной о массивную раму. – Что, очень тяжело?
Отвечать я не собиралась, жаловаться - не приучена.
- Да можешь и не говорить, - махнул рукой странный собеседник. – Было бы хорошо, мы бы не беседовали. Магия.
- Ты чёрт? Демон? Душу будешь выторговывать?
- Нет. Странная ты. В демонов с чертями веришь, а в магию - нет, - прокомментировал он мой мрачный тон. – И, кстати, душа-то есть? Ты уверена, что там что-то осталось?
- Там тоска, - неожиданно призналась я. – А ещё боль.
- Тоска есть, боль тоже, а души-то нет, пустота. Номинально имеется, а на самом деле и нет ничего. Душа существует, когда о ком-то заботишься. Ты отгородилась от мира, а мир отвернулся от тебя, - он говорил тихо и неотрывно смотрел в окно на танцующие вальс снежинки. В печальном тоне слышалось знание того, о чём он говорит.
- Неправда! – вспылила я. Нечего всякому нарисованному типу лезть с нравоучениями! Или за гневом пыталась спрятаться от правды? – У меня есть сестра, мама, отец, вот о ком забочусь!
Огненный человек вопросительно поднял одну бровь.
- И о ком же ты эти полгода заботилась? – язвительно уточнил танцор.
- Мне тяжело и горько, - попыталась оправдаться я, хотя всегда звучавшие веско слова теперь казались пустой отговоркой.
- Есть вариант. Можешь присоединиться к танцу – тогда тебе больно не будет, станет больно твоей семье, - он протянул вперёд руку, по плечо высунув её за раму. – Ты забудешь боль и её причину. Навсегда.
- Сашку?!
- Однако вряд ли это принесёт тебе счастья, уж поверь моему опыту.
«А ведь хорошо будет, ни каких сочувствующих взглядов, ни перешёптываний за спиной, тихо, хорошо. Боли не будет…», - змеёй зашипела вкрадчивая мысль. Так захотелось кивнуть в ответ и сделать шаг в картину, но уточнить кое-что не мешало бы:
- Не будет больно?
- Как может болеть то, о чём не помнишь? То, что приносит боль, просто исчезнет.
Я прикрыла глаза, как делала теперь всегда, чтобы увидеть Сашку, мою невероятную любовь и столь же невероятное горе. Серые глаза. Одна бровь немного выше другой, что придавала его лицу задорное выражение. Россыпь мелких веснушек на курносом носу. Сколько же мы с ним смеялись! Память услужливо демонстрирует самые счастливые наши моменты: как целовались под дождём на мосту, танцевали на школьном балу, сидели в обнимку у костра на берегу моря. Мне казалось, ещё чуть-чуть - и я услышу его голос, почувствую прикосновение губ….
- Это тоже исчезнет, - насмешливо произнёс нарисованный человек. – Он умрёт второй раз, и уже навсегда. Но ведь тебе всё равно, тебя волнуют лишь собственные настроения и желания?
Пустота в моей душе мягко захлопала в ладоши, а вот облик Сашки словно померк. Это резануло по сердцу.
- Не хочу забывать!!! Да, смерть - это горько, но ведь помню и былое счастье, - я спрятала руку за спину, опасаясь, что странный собеседник затащит меня в картину силой.
- Тогда найди силы жить дальше, наполни душу, - он встал, потянулся, и занял привычное место на холсте.
Девушка смотрела на застывшую в фигуру танцора. Или было, или нет?
- Пожалуй, я знаю со спасения чьей души стоит начать!
Женя шла быстрым шагом, почти бежала, конечно, по музеям не следует нестись сломя голову, но сейчас это совершенно не важно. Главное – маленький рыжий комочек, которому нужен кто-то, кто его согреет и полюбит.
Котёнок времени зря не терял и сумел залезть на ветку рябины. Однако туда забраться оказалось проще, чем спуститься обратно.
- Ну, иди ко мне, глупыш, - девушка встала на цыпочки и вытянула вверх руки. Котёнок не спешил принять предложение, он серьёзно рассматривал предложенную помощь и не решался её принять, словно чувствуя выжженную тоской душу. – Пожалуйста, ты мне очень нужен!
Что-то тронулось в её сердце, когда пушистый комок доверчиво свернулся за пазухой. Под громкое мурлыканье дрогнула скорлупа, в которую Женя тщательно пряталась от мира. Да, Сашки больше нет, но память о нём осталась. Печаль о его утрате осталась тоже, но теперь она была светла. Не убивала, мешая жить, а помогала черпать силу для жизни.
Две пары глаз наблюдали в окно за тем, как девушка снимает с дерева котёнка.
- Вот видишь, - тихо обратилась я к полосатой кошке, которая мурлыкала у меня на руках. – С твоим сыном всё в порядке. У моей сестры доброе сердце.
- Муррр, - согласилась кошка, убедившись, что самый непоседливый её отпрыск нашёл достойную хозяйку.
- Скажи, неужели у тебя действительно поднялась бы рука – уничтожить шедевр, - поинтересовался за спиной вкрадчивый мужской голос.
- Сомневаешься? – я постаралась вложить в слово всё отпущенное мне ехидство, потому что сама не знала ответа на вопрос Шарля. – Я ведь предупреждала – нарушишь условие сделки, картине конец.
- Рискнула бы убить шесть человек, включая сестру?
- Пять человек, я не дала бы Женьке войти в картину, - водрузив кошку на подоконник, я резко обернулась.
- Стояла за дверью? – огненный человек высоко поднял правую бровь.
- Подстраховалась. Ты выполнил свою часть сделки, я тоже держу слово!
Толстая потрёпанная тетрадь уже давно лежала открытой. Кто-то посчитал бы её бесценным документом о жизни великого художника, а для меня это был дневник моего прадеда. Закладкой дневника служил лист, исписанный совсем другим подчерком. Быстрым, летящим, и чрезвычайно трудно читаемым!
- Мог бы и писать получше, - проворчала я, чтобы скрыть страх.
- Не думал, что старина Анри сохранит формулу перехода, - присвиснул Шарль, глядя на собственные каракули.
- Если бы ты её не рифмовал, то и не сохранил. А так, в память о дружбе, решил оставить твоё последнее творение. Хватит тянуть – начали! – я просто боялась, что сейчас убегу в панике от того, что задумала, но по долгам нужно платить. Моя плата за то, чтобы показать сестре ту бездну, куда она идёт, заставить задуматься и вернуть интерес к жизни – сутки в картине, вместо Шарля.
Мой французский и так был далёк от совершенства, а сейчас, когда боялась до дрожи в коленках собственного поступка, получалось вообще ужасно. Отчитав с листа заклинание, цепляясь языком за каждое слово, я закрыла глаза в ожидании перехода.
- И долго ты собираешься так стоять? – раздался у меня над ухом голос Шарля.
Я открыла один глаз и испытала странное разочарование – ничего не произошло! Всё тот же зал музея, кошка мурлыкает на подоконнике, картина на стене, где четверо танцоров продолжают веселиться. Рядом со мной стоит высокий худой человек в старомодном пальто.
- Вот так готовишься к подвигу, готовишься, а…
- Неужели ты думала, что я могу совершить подобную подлость с правнучкой моего лучшего друга? Я позволил себе взять из твоей жизни один лишь час. Разрешите пригласить Вас на прогулку, мадам? – церемонным тоном поинтересовался Шарль, предлагая руку. – Но я так же пойму и Ваш отказ.
- Всегда мечтала прогуляться с привидением, – фыркнула я, но предложение приняла.
Мы гуляли, болтали, смеялись, час пролетел незаметно.
- А вот теперь мне пора, - Шарль обвёл взглядом укутанные в снежные шубы деревья, танцующие в свете фонаря снежинки, улицу незнакомого города, стараясь запечатлеть в своей памяти этот нежданный подарок судьбы.
- Ты счастлив? Там… в картине, - вопрос мучил меня уже давно, но задать его я так и не решалась. И вот вырвалось.
- Тогда у меня не оставалось выбора, да и получилось всё само собой, - уклонился он от ответа.
Неожиданно мне очень захотелось встряхнуть это несносное привидение, чтобы говорил толком, а не вилял, как заяц. Наверное это желание столь легко читалось на моём лбу, что Шарль решил продолжить.
- Я понял одно, что люди, решившие выбросить из памяти тех, кого они когда-то любили и потеряли, гораздо несчастнее тех, кто эту память хранит.
- Ты не ответил на мой вопрос.
- Ответил, - улыбнулся он.
|
| |
| |
|
Поиск
|
 |
|
